День не задался сразу.
Мацуи не знала, как описать это тяжелое состояние, которое поразило ее тело и разум. По утру она чертовски медленно соображала, плавные некогда движения становились неуклюжими и резкими, словно каждая мышца была покрыта вязкой горьковатой на вкус карамелью и для того, чтобы шевелить конечностями, приходилось их выдирать из под густеющего слоя полупрозрачной с легким оттенком ирисок, смолы.
Джина едва ли не шпателем отодрала себя от кровати, прежде чем окончательно проснулась. Впрочем, даже сам факт того, что она поднялась с постели, не гарантировал ей того, что на свою смену она заступит вовремя.
Запыхавшаяся, немного помятая, с местами мокрой после душа головой, она прошмыгнула в кабинет под недовольный взгляд коллеги, который ожидал ее уже минут двадцать, чтобы «сдать пост». Мацуи поморщилась, будто ее только что облили холодной водой с кусочками льда: не иначе, в прошлой жизни исполнитель был прислужником у холодных дев Юки-Онна, потому что нельзя было себе представить человека более рационального и лишенного – для окружающих – чувств и эмоций. Мужчина уже на выходе бросил свой «коронный испепеляющий» и удалился на заслуженный отдых после двенадцатичасовой смены. Джина тяжело вздохнула, протирая ладонью заспанное лицо, на котором все еще отпечатывался узор от смятой подушки.

Работы было тоже – море. В спешке Джина попыталась привести себя в порядок прежде, чем сесть за работу, но волокиты с электронными документами было столько, что об утреннем кофе и легком завтраке из упакованного салата можно было даже забыть, посему, Мацуи лишь пригладила светлую копну волос расческой и завязала волосы в хвостик на макушке. Блондинка жутко сейчас завидовала своему сменщику, который с таким удовольствием и полным самоудовлетворением пошел отдыхать в свою уютную опочивальню.
В какой-то момент исполнителю все это надоело и она, прикрыв кабинет, спустилась в кафетерий, к кофе-автомату, который заваривал вкуснейшую – на ее памяти – жижу, имевшую сие гордое название древнейшего пробуждающего напитка.

Порой, Джина, конечно же, вспоминала свою роскошную жизнь в элитном районе Токио, огромный дом, частые походы по магазинам за тканью и компьютерными играми, как она просиживала время в интернет-сообществе. Иногда ей, без сомнений, этого не хватало. Своего личного пространства, блога, личного аватара, которым она могла бы пользоваться – от того блондинка замечала за собой, что злится. Однако это гневливое настроение в ней долго не жило, как что-то инородное уходило, сменяясь привычной добротой и сопереживанием к окружающему миру. Ей нравилось быть полезной и помогать тем, кто мог исправить многие ошибки, предотвратить преступления или наказать виновных, наверное, само осознание важности своей работы притупляло чувство обиды за уничтоженный хрустальный мирок.
Осадок оставался, но внутреннее море бережно вылизывало своими волнами любые раны, которые жутко щипали, но быстро покрывались коркой.

Девушка сделала глоток из картонной чашки и с тихим вздохом потопала в кабинет, где ее ожидали совсем иные новости. И, наверное, огромные жизненные потрясения, готовые пошатнуть и без того тонкую душевную организацию.

Джина была уверена, что только чудом ее пальцы не разжались, когда она увидела его лицо на своем рабочем месте, еще большим благом судьбы она посчитала, что не дала волю собственным воспоминаниям и чувствам, в миг захлестнувшим ее, словно созерцание цунами на берегу океана. Блондинка вздрогнула, когда голос произнес ее имя: с таким разочарованием и удивлением, что, казалось бы, она сейчас раскраснеется и провалится сквозь землю.
- Такеда Кайто-кун, значит… - В ответ такой же тихий, почти шепчущий голос. И где тот радостный мальчишка с улыбкой во все коронные тридцать два? Приветливый, доброжелательный? Где этот юношеский смех и дружеские уколы? Все, испарились. Перед ней инспектор, с которого за секунду смысли лицо: Мацуи была уверена, он удивлен. Признаться честно, юная Джина тоже встретила эту новость так себе – на нее словно упал огромный камень. А нет, даже дом! Скорее всего, многоэтажный. Возможно – целый замок из ее старых мечтаний, хрусталя, бережно хранимый где-то в другом измерении. Девушке совсем бы не хотелось возвращаться в эту далекую страну, полную грез и свободы, ведь тогда обязательно станет мучительно больно от того, что теперь она – птичка в жутковатой клетке, и прутья у нее отнюдь не золото, а самый настоящий шипастый терновник.
 
Джина медленно – словно боясь сделать лишнее движение, да и к тому же до сих пор не веря своим глазам – вошла в кабинет, плотно закрыв за собой дверь. Руки ее предательски дрожали, и если бы она не отпила по дороге пару глотков, то обязательно бы жидкость обожгла кожу на запястьях и пальцах. Хотелось, конечно же, все бросить и ломануться к себе обратно в комнату, но едва пересилив себя, Мацуи позволила себе улыбнуться и подойти поближе к своему рабочему месту. Точнее, подобраться к Кайто.
  Выше нее на две головы, шире в плечах, она чувствовала себя нашкодившим ребенком, очнувшимся перед призраком прошлого, который материализовался в «Такеду младшего из настоящего». Это одновременно радовало и ужасало: он здесь, и быть может, ей удастся поговорить с кем-нибудь о чем-нибудь кроме работы? Ах, да, например, о ее славном прошлом.
Нет, спасибо, сыта по горло дурными воспоминаниями… А что до счастливых? Приятно думать о них, но потом, опять – нестерпимая боль от заточения. Наве-е-ечно.

- Кофе. Будешь? – Неуверенно спросила она, протягивая свой стаканчик. Мацуи попыталась улыбнуться, но в голове уверенно крутилась мысль, что день сегодня не ее, и что нужно было дальше спать до упора и не просыпаться бы вообще до окончания недели. А может месяца, а может двух? В общем, может Кайто передумает? Ну, гражданские дела – это тоже неплохо, и платят больше, и нервов меньше… Хотя, кого она обманывает? Чушь!
В общем-то, улыбка вышла – кривоватая, мягкая, испуганная.
- С назначением на должность Испектора, Такеда-сан, - промяукала (так несчастно это звучало) Мацуи. – Сегодня я в твоем распоряжении! – Чуть повеселее.
Да, до конца смены. Недели. Месяца. И до того момента, пока Сивилла не скажет драгоценное «Прощайте, вы слабое звено!».

Она смотрела на него. Не отрываясь. Ни на секунду! Оторвать свой взгляд было сродни пытки, мучению, но в то же время каждое его движение, каждое слово, голос, мимика, черты лица – все это впивалось иглами в воспаленное сознание, заставляя прокручивать картины прошлого снова и снова, каждый раз, словно бы на старой 70-миллиметровной пленке, прокручивая вперед и назад. Для Джины весь мир сосредоточился на Такеде в один миг: в голове не укладывалось, а сердце колотилось, будто бы динамик в колонке отдавал жесткие басы, руки дрожали, и только лицо сияло чистой, но испуганной улыбкой. Как вообще могло такое произойти? Как? Почему? Зачем? Оставалось только догадываться, что сейчас приходит в голову этому рыжему юноше, что заступил на тернистый путь Инспектора.
Страх сменился яростью, пульсирующая боль отбивала бодрую дробь где-то в районе сердце, головы, рук, ног, отзывалась во всем теле до того, пока суставы не начали поддаваться непривычной ломке. Ее словно посадили на крепкий наркотик – за свою недолгую карьеру, она, конечно же, видела и таких преступников, которые продали всю свою жизнь за дозу. И в этот момент вопрос, который она старалась заткнуть поглубже в себя, вновь вырывался на свободу: «Почему я? Что я сделала плохого для общества? Почему Сивилла признала меня негодной?»

Она, наверное, в жизни и насекомое бы не обидела, что говорить о том, чтобы причинить моральный и физический вред человеку? Существу разумному, имеющему на своей стороне кодифицированные законодательные акты, регулируемые исполнительной властью в лице БОБ. В столь продвинутом законном, идеализированном мире, где легко можно вычислить убийцу или грабителя, даже мысль о преступлении может быть наказана по всей строгости.
Джина никогда даже не ловила себя на мысли, что она хочет сделать кому-то больно. Беззлобная, она больше походила на безобидную пушистую шиншиллу, которая даже в случае опасности попытается выбраться из лап обидчика, а не попробует атаковать в ответ. В какой момент она сошла с нужного пути? Что она сделала не так, когда попала в реабилитационный центр, а за несколько часов от нее уже отреклась вся ее семья?
Мацуи зажмурилась, попыталась не выдать себя: не хлюпнуть носом, не начать тереть замыленные покрасневшие глаза. Она слишком много времени проводила за тем, чтобы понять и ответить для себя на эти вопросы, и, ей казалось, что она приняла это, как факт, но появление Такеды младшего в жизни ее, как Исполнителя Бюро выбило ее на обочину жизни. Ее как будто выплюнуло из чьего-то желудка, а кто-то совсем бессовестный сыграл на ее ребрах симфонию подбитыми железом ботинками.

На несколько секунд она даже забыла, как дышать. Потом – резко выдохнула, дыхание нормализовалось. Слабая улыбка – как лучик весеннего солнца вновь озарила ее светлое лицо с большими серо-голубыми глазами.
Вариантов нет?
- Отлично! – Промурлыкала блондинка, ставя стаканчик кофе на стол, после – потерла кисти рук и отсалютовала. – Пойдем, покажу, что тут и как. – Поправила воротничок белого халата и направилась к выходу: даже на лицо Кайто не взглянула – страшно было, до жути, несмотря на эту его классическую улыбку. Коронную, можно было бы сказать.

«Призрак из прошлого преследует тебя…»

- В третьем подразделении некоторый недостаток кадров, - Бодро заметила Мацуи, пряча руки в карманы белого халата. – Часто я дежурю одна, сменяю Танаку Хироси.
Итак, экскурсия. Мацуи в голове схематично наметила план здания и распределила свою гид-программу довольно удобным образом, дабы не подниматься или спускаться лишний раз: начала блондинка, конечно, с приоритетных мест – кабинеты аналитиков, непосредственное знакомство с дежурными, следующим было второе рабочее место Джины, где ее обычно использовали в качестве подмастерья вышеупомянутого Танаки. В полупустой лаборатории она вкратце описала, где и что лежит, как включается аппаратура, если это вдруг понадобится, где лежат дела на проверке и дела для сдачи в архив.
Следующим кругом был кабинет непосредственного начальства Инспекторов: блондинка показала туда дорогу и уже через несколько минут они спускались на лифте вниз, где располагался кафетерий, а в другом крыле – комнаты Исполнителей.
На этажах ниже морг  и архив. Последний для Джины был предпочтительнее, посему, начала с него: совсем старые дела по особо тяжким преступлениям имелись еще в бумажных версиях - раритет, не иначе. Подав резиновые перчатки, Мацуи предложила Кайто с антикваром уголовного судопроизводства ознакомиться.

- Можем спуститься ниже, в морг, если тебе интересно. – Мягко проинформировала новоиспеченного инспектора Мацуи, потирая переносицу. – И гараж, но он в другом корпусе и его довольно просто найти.
«Если сравнивать с этим лабиринтом из комнат и коридоров, которым нет ни конца, ни края…»

Мацуи было неловко до безобразия. Смотрела в пол, бросала взгляд на потолок и белые яркие лампы, похожие на тонкие тубусы, вглядывалась в свое отражение, подмечая за собой, что неприлично часто бросает испуганные взгляды на своего «почти»-нового начальника, который, казалось бы, был невозмутим и приветлив.
Чудовищно похожий на того самого старого Кайто, с которым встречалась на важных встречах и званых ужинах общих друзей их богатых и влиятельных отцов. Мысли закоротило, без остановки в голове крутились воспоминания первой и последующих встреч, когда она еще могла назвать себя добропорядочным гражданином Японии, когда могла сама творить свою судьбу и избирать почти что любой путь, никак не позорящий семью и не ломающий престижа. Мацуи прекрасно понимала, что Такеда остался таким же, просто ее нынешнее положение заставляет ее – Джину – думать совсем по-другому, и от этого становилось невыносимо и тяжело, и легко одновременно.
Блондинка прекрасно понимала, что теперь их разделяет пропасть, какой никогда не быть между той Джиной из прошлого и даже нынешним Кайто. Но, ведь в сущности, ничего в ней не изменилось – она-то это понимала. Знала. Чувствовала.
Стала старше, умнее, опытнее во многих вопросах, но на деле сменились лишь цифры в документе измеряющим ее психическое состояние: что вообще произошло в тот момент, когда она попала сюда? Джина, без сомнений, хотела понять, что в ней изменилось в тот злополучный день, из-за которого ее психо-паспорт проявил свой ядовитый цвет, а двухзначное число прокатилось «Формулой-1» до безобразных двухсот с половиной и копейками?
- Да… - Тихо пробубнила девушка, поднимая свои большие и до безобразия светлые глаза на новоиспеченного коллегу.  – Если рассматривать стандартную комплектацию, так и есть: два инспектора и четыре исполнителя, но для нашего случая это не совсем подходит под классическое формирование. Я и Танака Хироси являемся так же и сотрудниками лаборатории, так что этот маленький нюанс так же влияет на производительность и общую нагрузку. – Мацуи обнажила белые зубы в очаровательной милой улыбке, взяла в руку более тонкий том (кажется, второй или третий), пролистала его, нашла кое-где заметки Танаки, и, на мгновение задумавшись над вопросом Кайто, все же ответила, вглядываясь в иероглифы, которые собирались в полноценные предложения. – Не сказала бы, что что-то конкретное мне помогло в работе, но в целом – да. Форма ведения допросов, оформление отчетных бумаг, к тому же, порой в экспертизах ставят довольно четкие и интересные в своей формулировке вопросы. – Джина по привычке потерла переносицу, подняла взгляд на ухмыляющегося Такеду, который на одну долю секунды напомнил ей хищника – настороженного, но определенно чувствующего свое превосходство над ситуацией. – К тому же, тут обычно тихо и хорошо ловит сеть, если есть свободное время и можно подумать, то здесь отличное место для подобных махинаций.

«Мне не позволено выйти и дышать свежим воздухом на улицах Токио просто, потому что мне захотелось. Какая-никакая, но альтернатива, верно?».

Джина невольно поморщилась, отводя взгляд в сторону, словно бы почувствовала укус головной боли где-то в районе височной доли.
Повисшую в воздухе тишину молотом об оконное стекло разбил звонок оповещения, Бюро информировало о происшествии где-то в районе Сибуя – система передала дело в ведение третьего подразделения и немедленно сообщило об этом, требовался выезд на место преступления с последующим расследованием. На мини-карте коммуникатора место ЧП подсвечивалось красной точкой, рядом плясали иероглифы с пометками о деталях:
«Возгорание
\\
Исключены: неисправности
\\
Поджог ???»
- Такеда-сан, - Девушка мягко обратилась к темноволосому юноше. – Какие будут приказания?

Отредактировано Matsui Jina (17.09.16 21:42)

По инструкции? В голове у Джины кто-то прыснул в кулак от смеха, где-то на уголках подсознания захохотали в голос, а блондинка лишь мягко и как-то снисходительно улыбнулась, стягивая с себя белый свежий халат и забрасывая его на спинку стула. В серых светлых глазах, которые, не иначе, светились в темноте от доброты и дружелюбности вдруг что-то померкло.
Матсуи облизнула губы, на которых еще остались капли утреннего кофе из автомата. В голове все еще копошился рой отвратительных мыслей-опарышей, которые ровным горьким слоем карамельной консистенции затекал в каждый потаенный уголок подсознания, заставляя внутри все трещать по швам, словно бы кока-кола заливала микросхемы – все искрилось и пахло жжеными проводами.

Джине в первые же дни работы, когда она – почти гениальный подросток – оказалась в блоке Бюро, сообщили: «Здесь не будет, как в сказке». И все в действительности пошло по накатанной: ее высылали на место преступления, где находили заживо подожженных, любовно убитых или самоубитых людей в лужах крови, в кусках мертвой плоти, залитых бензином или задушенных бельевой веревкой в ванне, напротив аккуратного домашнего зеркальца с кучей косметики фирмы MAC. От вида крови у Мацуи подступала рвота к глотке – сотрудники выходили покурить, а ее выворачивало пищей, желчью наизнанку и кофе из автомата, потому что это было отвратительно, а в брошюрке с инструкциями не было написано, что тебя ждет на самом деле в условиях реального преступления.

Все ее любимые хорроры и шутеры с дополненной реальностью не выглядели так. Они напоминали старые фильмы Тарантино, где крови было слишком много, и она была похожа на клюквенный соус к мясному гарниру.
Жизнь полнилась изобилием извращений куда больше, чем обычный человек мог себе даже нафантазировать. Ох уж эти разработчики компьютерных игр!

- Такеда-сан, - Мацуи завалилась в кабину лифта и прислонилась плечом к одной из металлических стен, - Можно я буду с тобой откровенна? – Девушка так же мягко улыбнулась, обнажая острые резцы, спрятанные за пухлыми губами. – Все должно идти строго по инструкции в отчетах и экспертизе, в остальном – груз ответственности ложится не на книгу с правилами, а на инспектора и исполнителей, которыми он руководит. – Опередив своего новоиспеченного начальника, Джина нажала на кнопку подвального этажа, где располагался гараж и выезд в город. – Но с транспортом обычно проблем не возникает. – Звонок, двери лифта с мягким шуршанием раскрылись, выпуская работников Бюро.

В нос блондинке ударил свежий запах автострады, жженой резины, бензина, металла… Мацуи любила те моменты, когда ей удавалось покинуть стены лаборатории и кабинета.
Девушка потерла замершие плечи и двинулась в сторону одного из фургонов на разметке, который полагался третьему подразделению.
- Мм-м, Такеда-сан, - Пожевав собственный язык, промурлыкала Джина, поднимая серые глаза на Инспектора, - у вас бывало что-то вроде… Практики?

Не дождавшись ответа, Джина по привычке забралась в фургон, где ее по обыкновению заперли с внешней стороны, и, плюхнувшись на узкую металлическую скамью, потерла себе запястья, погружаясь в нетривиальные мысли о том, как бы ей не хотелось стрелять.

«А когда-то мне нравилось».
Из лука, дробовика, снайперской винтовки, плазменных пистолетов или размахивать силовым мечом – но все это было лишь графикой, а от происходящего ее отделял высококачественный монитор с видеокартой последнего поколения.

*

Когда фургон втопил по тормозам, а двери открылись, Мацуи ловко и наигранно бодро спрыгнула на покрытый гарью асфальт. Небольшое здание – в каких-то десять этажей – горело ярким алым пламенем, столбы черного дыма взметались вверх. Напускная бодрость с лица Джины тут же пропала.
Рядом стояли пожарные машины, медики, толпились свидетели, снимающие на камеры мобильных телефонов: у простых обывателей это зрелище вызывало смесь ужаса и восторга, у Мацуи – холодного, цепкого кошмара.
На первом этаже, где все началось, находился когда-то тату-салон. Если дело действительно не в проводке, то кому могло понадобилось сжечь помещение дотла, и есть шанс, что вместе с хозяином?